Let's look back at some memorable moments and interesting insights from last year.

Your top 10 posts:

• "Конгломерат. Как Путин, КГБ и чиновники мэрии Петербурга связаны с исчезновением кокаина, который израильский наркокартель пытался провезти через Россию" by u/old_J_Roger
• "Масяня. Эпизод 162. Санкт-Мариубург" by u/old_J_Roger
• "Навальный: "Вы давно смотрели новости федеральных каналов? Я вот смотрю только их и уверяю вас, там ВООБЩЕ НЕТ новостей о России. В буквальном смысле."" by u/old_J_Roger
• "Навальный: "...судить меня хотят там, где надо дважды догола раздеться, чтобы просто с адвокатами ЧЕРЕЗ СТЕКЛО поговорить. То есть прямо в зоне. Типа говори, что хочешь, тебя, кроме служебной собаки, никто не услышит."" by u/old_J_Roger
• "Навальный: "Телевизор в нашем бараке целыми днями с надрывом борется с НАТО."" by u/old_J_Roger
• "В Питере во второй раз закрасили стрит-арт с Достоевским рядом с его музеем. Классик не нужен? Все стены в рекламе наркоты, но её никто не трогает. А рекламой проституток завешен весь город." by u/ckkuban
• "Биолог Maria V спорит о политике, не доверяет Западу и ругает 90-е. "...Это действительно дочка Путина пишет. И это мрак. Похоже, дело не в возрасте"" by u/old_J_Roger
• "Старая история. "Бункер-42" Подземное сооружение площадью более 7000 м² на глубине 65 метров. (Москва)" by u/ckkuban
• "Микронезия уведомила Россию о разрыве дипотношении Федеративные штаты Микронезии стали второй страной в мире, разорвавшей дипотношения с Россией после начала спецоперации на Украине." by u/ckkuban
• "Катастрофа в Госдуме Уже и знамение свыше упало - "Страна за стенами Госдумы рушиться". Строительные леса упали во внутреннем дворе думы, на автомобиль ФГБУ "Автотранспортный комбинат Управделами Президента". "Машина относится к так называемому "депутатскому развозу"." by u/ckkuban

С кем я сижу? Много спрашивают об этом.

У меня небольшая, изолированная группа (тут это называется “отряд”) зэков на полностью изолированном от остальной зоны участке. Тюрьма в тюрьме с совершенно безумным и маловыносимым режимом. Я еще напишу об этом подробнее.

А зэки хорошие. Спокойные такие, доброжелательные. Я как пришел, сразу подумал: убийцы. Так и оказалось.

Почти все убийцы. Сроки огромные. Мои 9 лет здесь самый маленький срок, и я как дошкольник. Тут 13-15 лет средний. Есть 19 и 20. Это двойные убийцы.

С людьми, у которых долгие сроки, проще сидеть. Суеты всякой меньше, мелких конфликтов. Хотя, конечно, они очень-очень зависимы от администрации. Если срок “пятнашка”, то УДО, которое скинет 5 лет, — жизненный приоритет.

Ну и конечно - это чисто для меня бонус, я люблю такое - о каждом можно книгу писать. У каждого драма, трагедия с жертвой, трагедия личная. Судьбы разбитые из-за страстей или того, что просто оказался не в том месте не в то время.

Интересно все это. И страшно тоже.

Вы лучше не убивайте никого, пожалуйста. И сидеть потом долго, и вообще ни к чему это. Кстати, вот вам лайфхак: когда выпиваете — держитесь подальше от ножей 😉

Нет, не быть мне арестантом, вставшим на путь исправления 😔

Меньше недели я на своей уютненькой зоне строгого режима, а мне уже влепили “выговор правами начальника учреждения”.

Объясняю: рапорты, выговоры и поощрения — это важнейшая часть жизни “красных” зон. Этим (понятно, что еще избиениями и пытками) здесь все управляется.

Любит тебя администрация — у тебя постоянно поощрения, а значит, передачи и свидания.

Не любит — для тебя придумываются нарушения, по ним пишут рапорты и делаются выговоры. Два выговора — могут отправить в ШИЗО. А там запросто и умрешь от “воспаления легких” или сломаешь шею, упав с нар (потом кто-то за это получит поощрение в виде свидания с мамой!)

Выговоры висят на тебе и “сгорают” только через год после последнего.

У меня последний выговор с формулировкой “сломал потолок” (не спрашивайте) был в прошлом августе. Соответственно, в этом августе все мои 30 выговоров должны были “сгореть”.

Но нет! Моя первая зона, оказывается, составила рапорт, что буквально в последние два часа, пока я был у них, я “нарушил форму одежды”. В 6-30 утра шел в умывальник в футболке, а не в тюремной робе.

Чтоб вы понимали: в 6-30 утра все зэки моются-бреются и все идут в умывальник в футболках. Но я-то шел опасно! Я-то шел как экстремист, и моя футболка угрожала действующей власти.

Поэтому моя новая зона, рассмотрев письмо, вызвала меня на комиссию, осудила за такой беспредел и вынесла новый выговор. Так что и мои 30 прежних выговоров со мной теперь еще на год. Очень удобно — в любой момент меня можно признать злостным нарушителем, кинуть в ШИЗО и т.д.

Мораль: хотите жить опасной жизнью? Просто иногда ходите в футболках 😉

Ну не знаю. А может, Путин не ненавидит меня, а тайно обожает? Поэтому хочет, чтоб я был - прямо как он сам - спрятан в подземном бункере, под охраной надёжных людей.

Как иначе объяснить, что еще и 8 дней не прошло, как в силу вступил приговор, по котором мне дали 9 лет строгого режима, и сегодня вот уже снова следователь прискакал и официально предъявил обвинение по новому делу.

Я, оказывается, создал экстремистскую группу, чтобы разжигать ненависть к чиновникам и олигархам. А когда меня посадили, осмелился быть этим недовольным (действительно, что это я) и звал на митинги.

За это мне полагается накинуть еще до 15 лет.

Видите, еще 15 лет надежного стабильного бункера, где я буду укрыт от неожиданностей и невзгод этой вашей «свободы». Где такой бардак, что по улицам даже ходят обычные люди - не сотрудники ФСО и ФСИН.

Тут мои родители на свидание приезжали, а они в военном городке живут. Ну и мы, конечно, шутили, что когда Путин все же утроит атомную войну, им достанется одна из первых ракет. А мне тут раздолье - ну кто будет бомбить зону на болоте?

Так что когда у вас там бетон будет плавиться, я буду просто смотреть из локалки на особенно красивый закат. Спасибо Путину 😉

*Current Location:

Ик-2, улица Франка Штольверка, Покров, Владимирская область, Россия*

А иногда мне ясно, что мое заключение — это никакое не космическое путешествие. И попал я не в космос, а в точку пространственной аномалии. Здесь ты приезжаешь в город Покров, Владимирской области, но оказываешься то ли в Амазонке, то ли в Восточной Сибири.

Комары.

Вы поймите меня правильно. Я вырос в закрытых военных городках. А такие всегда в лесу. Я очень-очень хорошо знаком с комарами.

Но такого не видел.

Первый раз я удивился в прошлом году, когда в марте смотрел в окно барака на сугробы на улице и обратил внимание, что СНАРУЖИ на стекле сидят комары. И еще здоровые такие.

— Примерзли, наверное, — подумал я.

И, явно улавливая мои мысли, один из комаров пошевелил лапками и, мне показалось, сказал, ухмыльнувшись: «Погоди, ты у нас еще сам примерзнешь».

Ага, не примерзли. Злобные, адские, ненасытные и бесстрашные комары появляются здесь в конце марта.

А исчезают они в конце ноября. Реально. Стоишь поздней осенью на проверке: нос и уши замерзли. Изо рта идет пар. И смотришь на затылок впереди стоящего зэка, на котором сидят штук 10 комаров.

А спать с этими комарами — просто сказка. К пяти утра ты в озверелом состоянии.

Кстати, стратегия «раскроюсь и пусть пьют кровь, сколько захотят, а когда они напьются, я посплю» — не работает. Проверено.

Хорошо хоть вот эти тлеющие спиральки от комаров немного помогают.

Говорят, если смотреть на мою колонию сверху, то видно, что вокруг нее огромное болото. И этим объясняются комары.

Но я исключаю, что в средней полосе России могут водиться такие твари. Это точно аномалия с телепортом в Амазонку или Восточную Сибирь. Не сомневаюсь, что в болоте водятся пираньи и нефтяники.

Это вторая...

Цимес в скриншотах, а ссылка на телегра.пх в перманентном блоге реддита. Копируйте, убирайте пробелы и т.п. Будет интересно и поучительно...

https:// telegra[dot]ph /Biolog-Mariya-V-05-18

...Или в телеграме автора: https://twitter.com/kolezev/status/1526941442807054342

«Бандеровская шавка», — сказал раввин.

Я сначала не поняла: кому это он?

В тверской синагоге на Пушкинской, 22 я была впервые в жизни и с раввином Розенцвейгом никогда раньше не пересекалась. Пришла, поздоровалась, представилась.

«Я отзываю свое «Здрасьте», — продолжал он, — вы сжигаете на Украине людей, вы обливаете их неизвестно чем, вы, вы, вы…» Человека в белой рубашке и черной хаббадской кипе несло, он заводился от каждого следующего слова, но говорил он это именно мне. Была пятница, пару часов до праздника, до шаббата. Тверские коллеги, которые водили меня по городу и доводились до этого здания красного кирпича начала двадцатого века с семисвечником в венце кованых врат, с изумлением наблюдали за этим неожиданным спектаклем: в еврейской молельне им раньше бывать не приходилось.

Впервые на мою фамилию так реагировал не антисемит — раввин. «Уходите, — кричал он,— мы сейчас вызовем охрану». Никакой охраны у него, конечно же, не было. Но мы повернулись и ушли.

По городам и весям (Тверь, Серпухов, Клин и т.д.) в радиусе примерно 350 километров от Москвы я поехала за рулем, на своей машине, с одной целью — поговорить с людьми. Я хотела понять, кто и почему против, а кто и почему — за, поддерживает войну, которая оборачивается катастрофой для 190 миллионов человек в двух странах: в одной уже убивают и бомбами и ракетами стирают с лица земли целые города; в другой катастрофа уже случилась, но многие живущие внутри ее еще этого не понимают, но судя по раздающимся с разных сторон истерикам — ну как у этого раввина — нутром ее уже чувствуют, она уже трясет, земля под ногами уже ходит ходуном, эрцгерцог уже убит, Глайвиц уже случился, но виртуальный мир телевизора заслоняет реальность, ослепляя, оглушая, подменяя мелькающим кадром и неустанным враньем факты и жизнь вокруг.

Я конечно же читала прекрасный материал Шуры Бутрина в «Медузе»*, great minds , как известно, think alike, но от того, что Бутрин меня опередил, идеи своей не оставила: понять, что происходит, не щупая землю руками, совершенно невозможно.

Скажу сразу: моя убежденность в том, что социологические опросы меряют главным образом тех, кто поддерживает власть, подтвердилась совершенно.

Противники войны говорят только при условии, что тебя им представил надежный человек и ты им гарантируешь абсолютную анонимность. Причем заверений в начале разговора недостаточно, после — один, второй, третий подойдет отдельно и переспросит: «Не назовете? Место работы не указывайте, а то городок маленький, сразу признают».

Если же разговор стихийный, заранее не обговоренный, в общественном месте, скажем, на рынке, то противники или сомневающиеся прячутся за соображения типа «всей правды мы все равно не узнаем», «кто ж нам скажет, кто первый начал», «у каждого своя правда» или вовсе посоветуют, как Лиля (61 год), торгующая краснодарским салом и медом, почитать Библию, потому как там сказано, что убивать нельзя, а у нее муж был в Афгане, и сын военный, но у него трое детей, потому не заберут.

(К слову, меня тут приятельница спросила, а как я задаю вопросы людям на рынке или на улице. Рассказываю: на рынке интересуюсь товаром, что, откуда, почему так дорого (всегда дорого, цены московские, хотя зарплаты что в Твери, что в Серпухове существенно меньше). А что дальше-то будет, ведь война же? Говорю, журналист, езжу, спрашиваю, хочу понять. Кто-то отказывается дальше говорить, кто-то напротив в охотку: московскую штучку научить уму-разуму всегда приятно).

Война вновь, как и Крым, разделила семьи, развела поколения. Практически все мои собеседники в возрасте 50–60 плюс — горячие сторонники «специальной военной операции». Говорят исключительно фразами из телевизора: «А вы что, хотите, чтобы натовские ракеты у нас тут под носом стояли?» (Аня, за 60, художница, торгует зеленью на рынке). На слова: «Значит это превентивная война?», ответ — прямо из методички, хотя понятно, что на городской рынок ее не завозили: «А где вы были восемь лет? 14 тысяч гражданских в Донбассе погибло» (бывший военный, не представился, 61 год). И говорить, что это вместе с военнослужащими Вооруженных сил Украины, что данные российского СК — 2600 погибших в ДНР и ЛНР за 8 лет плюс 5500 — ранены, что и один погибший уже слишком много, и что по данным управления комиссара ООН по правам человека, в Украине с 24 февраля уже погибли как минимум 3153 мирных жителя, — совершенно бесполезно. Аргументов не слушают.

Напротив, в возрастной группе 30–40 лет абсолютное большинство собеседников — в ужасе от всего происходящего. «Бухал десять дней, потом собирал себя по кускам», Стас, айтишник 46 лет. «Я иду по мосту и думаю: может прыгнуть? Какой теперь смысл жить», Соня, художница, 34 года. «Это приведет к исчезновению страны», Андрей, 40 лет, сотрудник государственного финансового учреждения. «Мы с другом, он тоже офицер запаса, договорились: если мобилизуют, сразу в плен сдадимся. Мы за это ***** кровь проливать не будем», Алексей, за сорок, технический директор коммерческой структуры, сторонник Навального. У кого есть дети — опасаются прежде всего за то, что с их мозгами будут делать новые принципы обучения в школе: «На уроке информатики дочку учили, как распознавать фейки». — И как? — «Если факта или цифры нет на сайте Министерства обороны, то верить этому нельзя». (Люба, в прошлом журналист, 40 лет).

И почти все жалуются на конфликты с родителями.

«Отец всю жизнь в армии, ну сами понимаете» (Алексей). «Я ему поставил нормальные телеграмм-каналы, а он все равно смотрит телевизор, говорит, что страна наконец поднимается с колен» (Андрей). «Родители целый день слушают соловьиный помет — за Путина горой» (Алексей). «У меня мама военнослужащая, она говорит со мной фразами из телевизора». — Например? — «Ты хочешь, чтобы НАТО пришло и атаковало наш дом?», «Ты поддерживаешь нациков». Маме Кати (36 лет, творческий сотрудник) — 65 лет. «Но у Любы, — рассказывает Катя, — еще хуже. Ее мама ей говорит, что за ее (волонтерский) проект ей платят американцы». «Папе трудно признать, что организация, с которой связаны лучшие годы его жизни, Советская армия, стала преступной организацией» (Евгений, в прошлом телевизионщик, 40 лет).

Не устаю этому поражаться: насколько советский принцип, что коллектив важнее семьи, близкого человека, твердо засел в головах людей, как чип, который бездействовал тридцать лет, а потом программку запустили и он — клик— тут же переключился на пропагандистскую волну: еще вчера были родителями, бабушками и дедушками, а сегодня стали солдатами неизвестно какой партии — о «Единой России» ни один из собеседников даже не вспомнил. На одном из рынков разговорилась с бывшим военным, он сам оказался родом из-под Винницы — мои неподалеку, из Деражни, то есть почти соседи. Он: «Там везде нацики». Я: «Неправда, я в 2017-м от Одессы до Хмельницкого проехала на машине, заезжала почти в каждый маленький городок: ни разу ни взгляда, ни резкого слова».

Он: «Что вы мне говорите? У меня старший брат там!» — «И что, брат говорит о нациках?» Он: «Брат сам стал бандеровцем». То есть брат нацистов под Винницей не обнаружил и потому сам стал врагом. К слову, собеседник мой был не из бедных пенсионеров: сел на белый SUV Lexus.

Противники войны часто оказываются в одиночестве, и оттого еще больше страдают, особенно если работа так или иначе связана с государством. Финансист Андрей говорит, что из 18 человек его беловоротничкового офиса против войны он один, хотя коллеги его же (40+) возраста. «Не боитесь потерять работу?» — «Боюсь, у меня семья. Но продолжаю спорить, доказывать, хотя понимаю, что бесполезно». Похожая ситуация у врача областной больницы (Стас, 39 лет) и преподавателя местного вуза (Илья, 34 года). Зато у Алексея, в его частной фирме, команда небольшая, восемь человек, но все как один считают «спецоперацию» безумием, и у айтишника Стаса с коллегами нет проблем.

Отдельная и, надо сказать, удивившая меня история с молодыми ребятами плюс-минут двадцати лет. Они телевизор не смотрят, сидят в интернете, в телеграм-каналах, однако на вопрос вашего корреспондента, заданный возле городского торгового центра ( внутрь не заходили, денег нет, тусовались на лестнице), что думают про «спецоперацию», ответили : «Путин — крутой, давно надо было украинцам показать». — Почему «надо было»? Нет, в отличие от девушек в парикмахерской, повторивших дежурное «они собирались на нас напасть», здесь мотивация оказалась другая: «А что они себе позволяют? Орут: «кто не скачет, тот — москаль». Другими словами, все славяне равны, но российские славяне равнее своих украинских братьев.

У психологов, антропологов, у специалистов по эффектам пропаганды и цифрового мира есть объяснения многим из описанных выше наблюдениям вашего корреспондента. Я этому посвятила программу на своем Youtube-канале , расшифровка здесь.

Я предложу свое. Мне представляется, что поколенческий разрыв в отношении к катастрофе 24 февраля связан прежде всего с личным опытом унижения. Люди пред- и пенсионного возраста формировались в условиях советской власти, когда любое сопротивление было чревато, а повлиять на решения и действия власти было невозможно. Конформизм был условием выживания, соблюдение принципа «не высовывайся из окна трамвая» был залогом более или менее сносного существования, позволявшего и гарнитур купить, и детей растить. Поколение нынешних тридцати-сорокалетних взрослело в принципиально иных обстоятельствах: успеха добивались индивидуалисты, выборы, протестные митинги («когда Навальный вернулся, у нас вся центральная улица была заполнена людьми — вышли те, кто никогда не выходил»), волонтерские проекты, когда с политикой уже совсем был швах, убежденность в том, что у них есть права — все это сформировало совершенно иные отношения с государством. Худо-бедно, но они привыкли ощущать себя частью гражданского общества, самостоятельными делателями своей жизни, а не просто бессловесной массой, которой бросают подачки в виде льгот и пенсий. У двадцатилетних, не знающих никакого другого начальника, кроме Путина, ни страха перед возвращением совка, ни опыта свободы нет вовсе, только комплексы, которые компенсируются представлением о принадлежности к нации-прайм, ну как прайм-фудс, они даже прожарки пока не различают.

Для тридцати-сорокалетних введение войск в Украину, разрыв отношений со всеми окружающим миром, частью которого они уже привыкли себя ощущать, закрытие независимых СМИ, цензура, аресты, дикие штрафы, невозможность протеста, наконец страх, что выкинут с работы — все это воспринимается ими как катастрофа, как крушение их жизненных проектов, как невозможность будущего. Ни для себя. Ни, особенно, для своих детей. «Мы бы, может быть, еще как-то бы приспособились, но представить себе, что в этом должны будут жить наши девочки — нереально» (Евгений).

Поэтому восемь из десяти себя в России не видят. «Мне страшно. Мне просто страшно здесь застрять», — говорит Соня. — Эмигрировать тоже страшно, но это зависит от тебя: сумеешь или не сумеешь. А здесь ничего от тебя не зависит».

Так я узнала, что не только бабушка еврейка, как было в советское время, но и бабушка полячка, дедушка латыш, прадеды немцы — это не просто факт твоей личной истории, но теперь важнейшее средство передвижения. Активная, деятельная, способная выживать без государства Россия — эта Россия бежит. На время или навсегда — кто же его знает.

Я вернулась в Москву раньше, чем предполагала: стало понятно, что для многих последствия катастрофы пока мало ощутимы. Да, цены выросли («Я раньше за корм для собаки платил 1100 рублей, а теперь 16 тысяч», «Я тут подсчитал: мои месячные траты выросли в три раза, хотя покупаю ровно то же, что и два месяца назад»), да, репертуар радиостанций тоже изменился — ветераны протестуют против Лободы, «зачем предателей ставите?» (сотрудник одного районного радио), но в магазинах и продукты, и товары почти все как были, так и есть. Разве что "Макдональдс" закрылся. Другими словами, отношение сограждан к войне будет корректироваться — как, в какую сторону, когда холодильник победит (если победит) телевизор — станет яснее в середине лета, когда, как предупреждала глава ЦБ Эльвира Набиуллина, закончатся запасы и «начнется структурная перестройка экономики». К моему удивлению, я почти не видела ни в городках, ни на трассах той самой буквы «Z»: трижды на машинах, однажды — на здании, не сравнить с патриотическим неистовством, когда забрали Крым. Все еще впереди…

newtimes[dot]ru /articles/detail/212109

Верховный суд отправил под арест судью Арбитражного суда Москвы Ленку Кондрат.

Ленка (Фемида) предложила своей коллеге из арбитража $50 тыс. за решение по банкротному делу.

Факт задержания с поличным не смутил Елену. С момента возбуждения дела она находилась на свободе, более того, Фемида продолжала рассматривать в суде экономические споры.

Кондрат была объявлена в розыск - она выключила телефоны и уехала в не известном даже ее мужу, бывшему замгенпрокурора Ивану направлении.

Поймали беглянку в Грозном, где она меняла паспортные данные и доставили в Москву.

Побег экс-судьи Краснодарского суда Елены Хахалевой - оказался удачным. Она покинула РФ, не дожидаясь возбуждения дела. Хахалева вылетела в Ереван и не вернулась.

Без покровительства не обошлась и история главы Росалкогольрегулирования Игоря Чуяна. Ущерб госбюджету от чиновника 220 млрд.

На момент отъезда из страны Чуян имел в этом уголовном деле статус свидетеля, а обвиняемым стал спустя месяц. Спецоперацию по его задержанию отменили за день до ее проведения.

В розыске находится - следователь по особо важным делам Алексей Неснов. Он расследовал дела о хищениях на космодроме Восточный. Неснов стал фигурантом дела о получении взятки $2,5 млн, но скрылся в Арабских Эмиратах до начала проведения следственных действий.

Мой приговор еще не вступил в силу, но зэки из колонии строгого режима Мелехово пишут, что там оборудуют “тюрьму в тюрьме” для меня. Говорят, если гуглить Мелехово, будут рассказы зэков о том, как там выдирают ногти. Ну что ж, зато у меня будет повод использовать модный эмоджи 💅

• Кира Ярмыш:

Это тред с фактами о колонии строгого режима, в которую Путин распорядился перевести Алексея Навального.

По сообщениям зэков, это ИК-6 в городе Мелехово Владимирской области.

https://twitter.com/Kira_Yarmysh/status/1521782528503336962

Могло показаться, что людям в тяжелой ситуации, власти предложили альтернативу, - подвесится на заботливо прикрученных к мусорным бакам крючках.

Но, все оказалось хуже! Чиновники Краснодарского края совместно с депутатами направляют людей, находящихся в тяжелой жизненной ситуации, за помощью на помойку.

Официальный концепт новой политическо-стратегической акции по спасению бедствующих "Крючок помощи - делись добром" так сытые управленцы и кабинетный актив назвали свою акцию.

Суть акции развесить на помойках крючки на которые обеспеченные будут вешать пакеты с ненужными им предметами, питаться из этих пакетов, по планам персонажей из власти, должны жители находящиеся в бедственном положении.

"Народные выкидыши" - депутаты вещают, что это чрезвычайно важное по их мнению событие "кормиться на помойках".

Черпающие не самой маленькой ложкой из бюджетно котла СМИ о акции: "В истории нашей великой страны взаимопомощь всегда были свойственны народному характеру..." Общественный опрос СМИ показал, что люди поддерживают социальный проект и считают, что питание у помойных баков является полезным и нужным.

На мусорках они начали развешивать крючки, их не волнует что люди в адрес которых направлена эта акция оказались за чертой бедности именно по их вине, по вине тех кто согласовывает такое и развешивает на помойках продукты питания, вместо того чтобы создавать рабочие места, оказывать социальную помощь и достойную жизнь.

Представители власти забыли - одна из задач стоящих перед ними это не допустить нищеты при которой жители края идут на помойку искать спасение.

Допустивших такое положение дел нужно с позором гнать с их должностей как не оправдавших доверие.